Александр Юрьев. Политическая психология глобальной гармонизации

Александр Юрьев

-------------------------------------------------------

ЮРЬЕВ Александр Иванович - профессор, доктор психологических наук, заведующий кафедрой политической психологии в Санкт-Петербургском государственном университете. Родился 6 октября 1942 года. Отец – инженер, мать педагог. Женат. Имеет дочь.

Закончил дневное отделение факультета психологии ЛГУ, на которое поступил в возрасте 27 лет. До этого работал на заводе «Судомех» (1960-1962), служил в армии (1962-1965), работал на Северном машиностроительном заводе (1965-1969). Имеет Правительственные награды СССР. По окончании Университета в 1977 занимался профессиональным психологическим отбором и специальной психологической подготовкой специалистов для экстремальных видов деятельности. Лауреат государственной Премии Совета Министров СССР за разработки в области специальной психологии. Сформировался как ученый и педагог под влиянием акад. Ананьева Б.Г и проф. Ганзена В.А. Считает себя продолжателем работы В.М. Бехтерева, как первого в России политического психолога, автора «Коллективной рефлексологии» (1923) и В.Г.Лейбница – автора концепции сознания («Новые опыты о человеческом разуме» 1685).

В 1982 году окончательно перешел на научно-преподавательскую работу, связанную с созданием в России политической психологии как нового научного направления. В 1989 году основал первую в СССР кафедру политической психологии в Ленинградском государственном университете. Автор монографий «Введение в политическую психологию» (Л., 1992) и «Системное описание политической психологии» (СПб, 1997). Положил начало подготовке в университетах страны специалистов по психолого-политическому консультированию политических партий, общественных и государственных деятелей.

С 1986 года осуществлял психолого-политическую переподготовку партийных и государственных руководителей федерального и регионального уровней в учебном Центре «Дюны» под Ленинградом. С 1991 года руководил подготовкой первых «наборов» губернаторов России и Представителей Президента РФ в учебном центре «Осиновая Роща». С 1993 по 1996 год работал советником Председателя Правительства РФ В.С.Черномырдина. С октября 1999 года является экспертом Центра Стратегических Разработок в Москве.

С 1990 года член Международной Ассоциации политической психологии (ISPP). Является автором "Этического Кодекса Политического Психолога". Входит в состав редколлегий ряда зарубежных научных журналов. Политику рассматривает как науку, исследующую, проектирующую, формирующую и эксплуатирующую власть, а политическую деятельность понимает как экстремальный вид профессиональной трудовой деятельности. Считает, что способность к политическому целеобразованию является главным основанием для обретения реальнойвласти.

Интенсивно занимается изучением инновационных политических изменений в мире, представленных глобализацией и сетевым обществом. Психологическое объяснение инновациям видит в изменениях содержания сознания человека, которое понимает как целостную систему из смысла жизни, ценностей и целей политического человека.

Политическая психология гармоничного мира и глобализации гармонии –

это гармония состава, структуры и функций изменяющейся страны

Предисловие

Образ России в старом контексте порожден легендами о «русском менталитете», который, по мнению исследователей, проявляется в 1) двойственности – переходе от одной крайности к другой, 2) порывистости – готовности к пиковым нагрузкам и пренебрежение размеренным ритмом деятельности, 3) непоследовательности – отсутствии тщательной разработки сложных планов и готовность действовать на авось, 4) долготерпении – выносливости, постепенном накоплении эмоций, и в конце, бурное их разряжение, 5) доверчивости – внушаемости, простодушии и т.д. Этот менталитет «высаживается» на бескрайние просторы страны, занимающей одну седьмую часть планеты, смешивается с суровым климатом, евроазиатской неопределенностью культуры, наблюдениями времен Мириэль Бьюкенен, беглыми репортажами журналистов и служебной информацией. Из этой совокупности получается образ России, на основании которого принимаются экономические, политические, военные решения в ее отношении. Чаще ошибочные.

Внутренняя политика России тоже строится на основе Образа страны, который создают отечественные исследователи. Большинство ученных фундаментально изучают отдельные стороны образа России (см., например, список использованной литературы), но из научно установленных частностей необходимо воссоздать целостный образ страны. Выполнение этой задачи требует гениальности Пушкина, Достоевского, Толстого, которые оставили своей стране и миру тот образ, который до сих пор характеризует Россию и ее народ. Но время неумолимо, и уже нет того, что было, а есть совершенно новая страна, которой изумились бы отечественные классики. Сегодня едва ли кто-то знает точно признаки того, что именуется современной Россией.

Целостного образа России нет, и без него не может быть воссоздание новой страны и ее принятие мировым сообществом как своего партнера. Чтобы выполнить эту задачу имеющимися ресурсами, необходимо:

1 – Согласиться, что тех исторических особенностей страны, к которым апеллирует внешняя и внутрення политика – нет. Доказательство - апатия избирателей, не понимающих языка политиков, игнорирование призывов к формированию гражданского общества и т.д.

2 – Договориться, что Россия изменяется так стремительно, что ее образ можно рассматривать только в контексте глобальных изменений в мире, от которых она совсем не отстает. Ни одна другая стран не оказалась столь восприимчивой к радикальным модернизация, как Россия.

3 – Условиться не ждать появления гениев «образа России» класса Достоевского, а сегодня применить научную технологию его формирования, доступную современным специалистам в самых разных областях знания и творчества. Формировать образ России на основе системы признаков, позволяющей характеризовать конечный список ключевых свойств образа любой страны мира.

1. Проект: гармонично изменяющаяся Россия.

Выдающиеся создатели образа России: Пушкин, Достоевский, Толстой зафиксировали изменения страны на свое время. Их образ России был точным, он предсказал все, что произошло со страной в начале ХХ века, но он уже стал достоянием истории: Россия снова другая, но до сих пор не имеет своего нового образа, который требует столь же гениальных создателей. Внешняя и внутренняя политика, ориентированная на грандиозные описания того, чего давно нет, привела ко многим историческим ошибкам.

Еще М.Месарович и Э.Пестель, изучая в 1974 году будущее международных отношений, сделали вывод в пользу целостности мира. Россия обречена на интеграцию. Финансовая экономика, сетевая по сути, не допускает обществ исключенного развития.

2. Условия проекта: Россия в мире глобальных изменений

Образ России должен быть адекватен глобальным изменениям, идущим в мире. Глобальные изменения значительно шире и радикальнее, чем их предполагали мондиалисты, уверенные, что государства и народы сольются в единое планетарное образование, в котором будут ликвидированы этнические, национальные, религиозные и культурные границы известен давно. Известные авторы теории глобальных изменений - Ж.Аттали, Ф.Фукуяма, абстрагировались от истории, культуры этносов, и планировали новое планетарное состояние под эгидой рынка и демократии, которые объединяют мир в рационально функционирующую машину.

Другие авторы, например, Р.Робертсон определяют глобализацию, как серию эмпирически фиксируемых изменений, разнородных, но объединяемых логикой превращения мира в единое целое. С одной стороны, это модернизация индивидуального поведения воздействием макроструктур мирового порядка, минующим национально-государственный уровень воздействия. С другой стороны, это осуществление международных отношений представителей разных культур в рутинную практику, часть повседневной жизни. Формула глобализации – глобальная взаимозависимость плюс глобальное сознание. Это транснациональный капитализм, образуемый ТНК, и система международных организаций, призванных отстаивать универсальные «общечеловеческие» ценности.

Несомненно, сознание человека и должно быть положено в основу образа России. Именно сознание определяет восприятие глобальных изменений информационного общества, антропокосмизма, опытов по биотической регуляции, по созданию искусственных микробиосфер, материализации электронно-кибернетической цивилизации, влиянию биополитики, опытов по автотрофикации, киборгизации, экогеизма, коэволюции и др.

Контекст современного образа России – это восприятие невозможного возможным, невероятного вероятным, недопустимого допустимым, нереального реальным. Суть контекста - политическая борьба, которая великих, но отставших от глобальных изменений делает пигмеями, а ничтожных, но готовых к изменениям поднимает до божественных высот. Будущее – смысл контекста глобальных изменений, в которые включена Россия, но которая не имеет в этих изменениях своего современного образа.

Фактически значение Картины мира, как системы защиты сознания человека, описал Блез Паскаль: «Только мысль делает человека великим. Человек познает, что он нищ; он нищ, ибо он есть, но он велик, ибо познает это. Не в пространстве могу я найти свое могущество, а в порядке моего мышления. Я не стал бы могущественнее, если бы обладал странами. В пространстве Вселенная охватывает и проглатывает меня, как маленькую точку, - в мышлении я охватываю ее.» Картина мира – результат формирования человека как Индивидуальности, т.е. человека, самостоятельно формулирующего свои цели. Строго говоря, это 1) формирование Представлений об устройстве мира и общества, 2) овладение Языком для описания мира и контакта с ним, 3) накопление в Памяти информации, достаточной для точной самоидентификации в физическом и социальном пространстве, 4) Восприятие мира, как явления неопасного, понятного, доступного для реконструкции в своих целях..

Специалисты сходятся во мнении, что каждый человек чувствует опасность, исходящую извне. Мир, который «во зле лежит» пробуждает состояние тревоги. Чтобы действовать в нем, человек должен прежде всего определить конкретные источники внешней опасности. Для этого знать: 1) что является источником опасности, 2) чего нельзя делать, чтобы не вызвать эту опасность на себя, 3) что надо делать, чтобы ее преодолеть? Благодаря Картине мира человек получает образ окружающего, в котором все элементы мироздания структурированы и соотнесены с самим человеком так, что каждое его действие является компонентом общей структуры. Но появляется Будущее, и с таким трудом созданный образ окружающего уничтожается.

Конечно, Картина мира осознается человеком только частично и фрагментарно. Фактом сознания является не ее содержание, а ее наличие и целостность. Человеку скорее кажется, что он имеет некоторую упорядоченную систему представлений, чем он имеет ее в действительности. Но тем не менее, Картина мира стоит, как защитный барьер между внешней реальностью и сознанием человека. Картина мира – продукт мышления человека. Считается, что каждому историческому отрезку времени соответствует своя К.М., которая непрерывно изменяется, но никогда не бывает полной и абсолютно истинной. Неявно Глобализации вменяется в вину грех разрушения и без того хрупкой Традиционной Картины мира. Воссоздать Инновационную картину мира без внешней поддержки невозможно. Поэтому сегодня появились тысячи организаций, которые предлагают гражданам в Интернете свои услуги по Изменению Картины мира. Вполне официально на этой ниве трудятся СМИ, реклама, PR, современная литература, кино, избирательные кампании и т.п.

Наиболее простой формой защиты человека от страха перед Будущим является Образ жизни. Именно ее имел ввиду Б.Паскаль, когда писал: «Мы не задерживаемся в настоящем.Мы предвосхищаем будущее, ведь оно так медленно наступает,- чтобы ускорить его приход; и мы кличем прошедшее, чтобы задержать его уход, - ведь оно так стремительно исчезает.Мы в настоящем, которое нас тяготит. Мы скрываем его от нашего взора, если оно нас мучает; а если оно желанно, мы омрачены видом его исчезновения. Мы пытаемся сделать настоящее сносным с помощью будущего и думаем о том, как подчинить то, что не в нашей власти…».

Образ жизни – результат формирования человека как Индивида, т.е. человека, самостоятельно переживающего свое состояние. О существовании образа жизни большинство людей знает на примере «здорового образа жизни», связанного с занятиями спортом, правильным питанием, режимом труда и отдыха и т.п. В действительности, Образ жизни означает прежде масштабнейшую борьбу между телом и духом, между телесным искушением и духовным аскетизмом. Именно эта борьба, в частности, устанавливает границы допустимого в питании, употреблении алкоголя, сексуальной жизни, предельных нагрузках на организм, способах лечения – т.е. исполнения функций организма. Глобализация в первую очередь изменяет образ жизни человека таким образом, какого никогда не было в истории человечества. Люди поставлены глобальными изменениями в положение «первопроходцев», которым разрешено недопустимое, нереальное, невозможное и затруднен тот образ жизни, который составлял силу людей и доставлял им радость.

Изменение Образа жизни проявляется в том, что массы людей стали перемещаться в пространстве на расстояния и со скоростями, которые не позволяют правильно понять собственные ощущения: пространство спрессовалось. Глобальные изменения Образа жизни проявились в том, что время потеряло свой смысл: человек круглосуточно «подключен» средствами связи к жизни и действует по мере внешней необходимости, а не внутренней потребности. Образ жизни изменила энергетическая роскошь, которая отняла у человека необходимость достигать результата за счет собственной, телесной энергии. Образ жизни изменил глобальный информационный поток, который ищет человека, а не человек ищет его: ему доступно все сведения и мире, но он не понимает ничего. Почти ничего не надо достигать за счет собственного духовного могущества и спартанского телесного аскетизма. Влечение к телесному комфорту взяло верх над стремлением к высотам духа.

По мнению В. Лебедько, Образ жизни – стремление к тому, чтобы каждое действие, каждая ситуация, любой жизненный выбор были направлены на безупречное следование тем ценностям, которые открываются ищущему человеку в процессе его практики. Какие ценности соответствуют глобальным изменениям – не знает практически никто. Образ жизни становится непреодолимой тайной, где никому не известны нормативы использования мобильной связи, получения информации по радио и ТВ, по электронной почте и Интернету. Совершенно неясен порядок и размеры употребления пищи и алкоголя, наркотиков, лекарств, сняты все ограничения на интерес к сексу, исчезает значение семьи и неясно, как воспитывать детей: что можно и что нельзя? Появился новый Образ жизни – сетевой стиль, который кладет начало полному подсоединению человека к компьютерным сетям.

Еще одним способом адаптации к жизни является Мировоззрение, как нравственная форма защиты человека. Ее происхождение лучше всех описал тот же Б.Паскаль: «Перед всемогущим величием природы, гор, морей, бесконечности звездной ночи к человеку приходит ощущение подавленности. Вечное молчание бесконечных миров ужасает меня. Я вижу эти страшные пространства Вселенной, которые меня охватывают. Человек находится между двух бесконечностей – бесконечно большим и бесконечно малым – и в него проникают они обе; видимый мир, в котором мы живем, есть только маленькая тюремная камера, подвешенная между двумя пропастями – бесконечностью и ничто.»

Строго говоря, Мировоззрение - это система взглядов , принципов, ценностей, идеалов, и убеждений, определяемых как отношение к действительности, общее понимание мира, так и позиции программы деятельности людей. Субъектом, носителем мировоззрения является как отдельный человек, так и социальные/профессиональные группы, этнонациональные/религиозные общности, и классы, и общество в целом. Мировоззрение - результат формирования человека как Личности, т.е. человека, самостоятельно отличающего добро от зла, возможное от невозможного, допустимое от недопустимого.

Мировоззрение относится к числу самых болезненных явлений, которое сокрушает Будущее в лице Глобализации. Дело в том, что Мировоззрение функционирует как содержательная система сознания, в котором все вопросы, относительно внешнего и внутреннего бытия субъекта уже получили ответы, где все проблемы определенным образом уже решены. Кроме того, Мировоззрение включает умение пользоваться этими знаниями для познания и преобразования мира, убежденность в истинности их как инструмента деятельности, основные идеалы, принципы и готовность к реализации и защите убеждений и идеалов.

Специалисты напоминают, что даже Фрейд полагал, что Мировоззрение - это интеллектуальная конструкция, которая единообразно решает все проблемы нашего бытия, исходя из некоего высшего предположения, в которой в соответствии с этим ни один вопрос не остается открытым, а все, что вызывает наш интерес, занимает свое определенное место. Легко понять, что обладание таким мировоззрением принадлежит к идеальным желаниям людей. Полагаясь на него, можно надежно чувствовать себя в жизни, знать, к чему следует стремиться, как наиболее целесообразно распорядиться своими аффектами и интересами.

Тем не менее, у каждого человека его Мировоззрение складывается в результате длительной, сложной, часто мучительной интеллектуальной работы. Такие взгляды становятся фундаментом его духовной культуры, сущностью его "Я", Мировоззрение всегда даёт человеку видения всего мира со всеми его загадками и разгадками. Существенно, что в Мировоззрение человека входят только те знания, которые его убеждают, которые прочувствованы им как знания истинные; только те знания, которыми человек руководствуется в своём поведении. Поэтому мировоззрение - это синтез и высший уровень духовной жизни человека. Об уровне духовного величия человека достоверно можно судить только по уровню его Мировоззрения, потому что выше мировоззренческих проблем бывают только мировоззренческие проблемы. Человек духовно растёт в меру роста его мировоззрения.

Фактически о Глобализации писал Вернадский, который предупреждал, что даже научное Мировоззрение не есть что-нибудь законченное, ясное, готовое; оно достигалось человеком постепенно, долгим и трудным путем. В разные исторические эпохи оно было различно. Изучая прошлое человечества, мы всюду видим начала или отдельные части нашего современного мировоззрения в чуждой нам обстановке и в чуждой нашему сознанию связи, в концепциях и построениях давно прошедших времен. В течение хода веков можно проследить, как чуждое нам мировоззрение прошлых поколений постепенно менялось и приобретало современный вид. Но в течение всей этой вековой, долгой эволюции мировоззрение оставалось научным.

По З.Фрейду, «Мировоззрение, основанное на науке, кроме утверждения реального внешнего мира, имеет существенные черты отрицания, как-то: ограничение истиной, отказ от иллюзий. Кто из наших современников недоволен этим положением вещей, кто требует для своего успокоения на данный момент большего, пусть приобретает его, где найдет. Мы на него не обидимся, не сможем ему помочь, но не станем из-за него менять свой образ мыслей». Наиболее острые дискуссии относительно Глобализации неявно связаны с проблемой изменения Мировоззрения – Традиционного на Инновационное.

Кроме Картины мира человек всю жизнь строит свою Жизненную позицию, как волевую форму психологической защиты. По словам того же Б.Паскаля: «Внутренняя борьба разума против страсти делит людей на два класса: одни отказались от страстей и хотят стать богами; другие отказались от разума и хотят стать животными. Но ни те, ни другие не могут достичь этого; разум всегда присутствует и обвиняет ничтожество и несправедливость страстей, и страсти живы в тех, которые хотели бы от них отказаться.» Жизненная позиция - результат овладения человеком своим поведением – он становится Субъектом поведения, т.е. человеком, самостоятельно достигающего поставленных целей. Строго говоря, это 1) формирование Мышления, позволяющего отличать существенное от несущественного, 2) развитие своей Воли до уровня , делающего поведение человека произвольным, 3) придание своим аффектам социально одобряемой конструктивной формы творчества, 4) усвоение полной совокупности стереотипов и стандартов поведения, достаточной для защиты от внешнего произвола.

Что стоит за фактом необыкновенной активности человека, которая проявляется в трудовом преобразовании планеты. Города, дороги, поля и др. - детище Жизненной позиции масс людей. Жизненная позиция – это отношение человека к способу получения средств к существованию, а точнее – к труду. Она является целью государства, и о ней мечтает семья каждого начинающего самостоятельную жизнь человека. Жизненная позиция – была гарантией правильной, честной, уважаемой жизни человека. Именно Жизненная позиция делила общество на две неравные половины: первая считала труд наградой и обязательным условием жизни, вторая – явно (воры в законе) или скрыто (завсегдатаи курилок) считали труд наказанием и всеми доступными методами избегают его.

Сила смысла жизни заключается в том, что его основу составляет самое сильное чувство, которое даровано человеку – любовь. Любовь играет роль основы, на которой «вышивается» текст смысла жизни. Любовь здесь – это желание добра другому человеку, как самому себе. В 1-м Послании Павла коринфянам сказаны чрезвычайно важные слова: «Если имею дар пророчества, и знаю все тайны, и имею всякое познание и всю веру, так - что могу и горы переставлять, а не имею любви, то я – ничто». Казалось бы просто. Однако любовь для очень многих людей недостижимая мечта. При всей кажущейся простоте вопроса, Св. Павел перечисляет 16 трудно выполнимых одновременно условий существования любви: «любовь долготерпит, милосердствует, любовь не завидует, любовь не превозносится, не гордится, не бесчинствует, не ищет своего, не раздражается, не мыслит зла, не радуется неправде, а сорадуется истине; все покрывает, всему верит, всего надеется, все переносит…».

Один из выводов из Послания - стоит только замыслить зло, как любовь превращается в ненависть, и смысл жизни разрушается из-за отсутствия прочного основания. Смысл – это продукт мышления, предназначенный для приведения в упорядоченное безошибочное движение всех ресурсов человека для минимизации своих потерь и максимизации своего успеха. Это самый дорогой продукт, который известен человечеству. Смысл создает предельно возможное приближение к истине. Смысл аналогичен напряжению в электрической сети: есть напряжение – и ценности становятся нужными, как электрическая цепь, и цель, как электрический ток приводит в действие моторы. Смысл приводит в движение массы людей. Воплощен смысл в людях, образованных и воспитанных особым образом для предвосхищения и применения любых изменений, которые могут произойти в мире. Именно люди является авторами, носителями смысла. Смысл – самое сильное переживание человека, которое поднимает его в Космос, пускает его в невидимый, неслышимый, неосязаемый микромир. Ради смысла человек и народы идут на эшафот. Нет смысла – все останавливается. Предательство, воровство, бессовестность всегда пируют в том доме, откуда ушел смысл.

Цели жизни против скуки. Говоря о цели жизни, важно не упустить из виду, что речь идет о чрезвычайно сложном явлении, именуемом «целеобразование». В отечественной психологии целеобразование понимается, как процесс порождения новых целей в деятельности человека. Чтобы выбрать себе цель жизни в океане соблазнов, опасностей и возможностей, человек должен уметь выполнить четыре операции: 1 – осуществить целеполагание (возможно точно определить свое место в обществе и место, которое представляются ему желаемыми), 2 – определить свою целенаправленность, образ будущего (выбрать направление своего развития, перехода из неудовлетворительного состояния в состояние желаемое), удовлетворительное, 3 – действовать целеустремленно (продолжать преследовать одну и ту же цель, изменяя свое поведение при изменении внешних условий), 4- быть целесообразным (решить проблему времени своей жизни, имея ввиду, что оно состоит из трех модусов - последовательности, сосуществования и устойчивости). "Последовательность времени" – это линейный порядок течения процессов как бесконечной "стрелы времени", устремленной из прошлого в будущее. "Сосуществование времени" - это набор событий в жизни конкретного человека, происходящих одновременно. "Устойчивость времени" представляют как продуктивность каждого мгновения, его значимость в общем балансе времени жизни. Если считать, что последовательность это “длина", сосуществование - "ширина", то устойчивость - это "высота" времени. Гюйо писал, что время закрыло бы к себе доступ существу, которое ничего не желало бы, ни к чему не стремилось бы. Будущее есть не то, что идет к нам, но то, к чему мы идем.

Скука – это остановка времени жизни, и преодолеть ее можно двумя способами. Цель – это аппарат перевода смысла из статического состояния в динамическое посредством ценностей. Отсутствие цели делает человека, город, страну жертвой обстоятельств, произвола, случая. Цель, как горящая лампочка, позволяет судить о наличии ценностей (цепи) и смысла (напряжения). Это ценности «светятся», «вращаются», «дают тепло». Их видят и слышат, за них платят и благодарят. Цель, как ток в лампочке очевидна, реальна, эффективна. А вот смысл и цели всегда скрыты от глаз, как напряжение и ток. Цель нельзя придумать в отрыве от смысла и ценностей.

Ученым давали ограниченную возможность изучать ценности, чем воспользовались Т.Парсонс, М.Рокич, Ш.Шварц, И.Дубов и многие другие. Это они не позволили обществу забывать о приоритете ценностей, над всеми иными факторами поведения человека. При описании ценностей петербуржцев полезнее всего применить мысли о сущности ценностей С.Л. Рубинштейна. Он писал, что: «ценности и идеалы непосредственно связаны с культурой, воплощаясь в ее продуктах. Продукты культуры представляются как «резервуары», в которые человек на протяжении истории откладывает, сохраняя все лучшее. Человечество – это совокупность людей, связанная продуктами культуры, их деятельности, каждый из которых имеет смысл лишь во взаимодействии.». (18)

Чтобы преодолеть упрощенное представление о сущности «инструментальных» и «терминальных» ценностей, надо вспомнить примеры, приводимые С.Л.Рубинштейном: « Исторически происходит изменение идеалов: этика стоиков предполагала мудрость самообладания, стоики и Спиноза прославляли идеал мудреца. Греческая концепция любви (эроса) выступает как стремление низшего к высшему, более совершенному. Августинское (и спинозовское) представление предполагает совпадение движений снизу вверх и сверху вниз. Христианство (Лев Толстой) предполагало идеал любви к святости (святые и кающиеся грешники). Ницше проповедует любовь к сверхчеловеку, образцом идеалов Возрождения оказался героический энтузиазм Джордано Бруно. Пуританство возводило в добродетель «сухость», черствость и безжалостность к людям (Кальвин), считая силу страсти источником тяжких прегрешений» (18). Нетрудно заметить, что сущность ценностей жизни составляет нечто иное, значительно более возвышенное, нежели то, что известно нам по данным социологических опросов.

Полезно, обсуждая ценности, ориентироваться на некоторые постулаты С.Л.Рубинштейна. Очень важно, что о ценностях он пишет в параграфе, именуемом «Отношение человека к человеку». Иначе говоря, вне отношения к другому человеку ценностей не существует. Кроме того, он уточняет, что: «Ценность- это в своем чистом, концентрированном виде радость бытия. Радость не от этого или другого, а радость вообще – радость от самого факта своего существования». И еще он напоминает, что «ценности не первичны….Ценность – значимость для человека чего то в мире. К ценностям прежде всего относится идеал – идея, содержание которой выражает нечто значимое для человека». С.Л.Рубинштейн напоминает о категориях «размах», «диапазон жизни», ее «интенсивность» и «глубина», «душевная щедрость» самой личности (18). Иначе говоря, в отсутствие яркого проявления этих параметров говорить о наличии у человека ценностей не совсем верно.

Физиологически человек всегда в состоянии и готов совершать поступки, действия, но не делает этого только из-за отсутствия в них смысла, ценности и цели. В свое время проф. В.А.Ганзен в частных научных беседах объяснял мне, что менталитет – это нечто вроде уровня возбуждения, который регистрируют исследователи высшей нервной деятельности. Это наблюдаемые проявления жизни. Точно таким же образом действуют социологи, которые знают о менталитете больше всех. Но и в физиологии эти жизненные проявления продуцируют: подвижность нервной системы (аналог смысла), непрерывность нервного процесса (аналог цели), уравновешенность нервной системы (аналог ценностей) и сила нервной системы (аналог жизненной силы). Такая вольная интерпретация физиологии высшей нервной деятельности была нужна для объяснения того, что человек на всех уровнях – биологическом, физиологическом, психологическом, социальном, политическом обладает достаточной силой только в том случае – если эта сила базируется на содержательной системе.

Известно множество примеров, когда люди, лишенные возможности двигаться, видеть, слышать достигли вершин мудрости, влияния и признания. И еще больше примеров того, что при абсолютном физическом совершенстве люди прожили жизнь в ничтожестве, предаваясь пьянству и разврату, прожив жизнь в обузу близким и обществу. Значит в основе жизненной силы - не сила мышц и зоркость глаз, а менталитет, представляющий из себя содержательную систему. Содержательный менталитет запускает волевой механизм поведения человека. Бессодержательный же менталитет подменяет волю упрямством, капризами.

Л.Н. Толстой много лет назад предвосхитил проблемы глобализации, описав страх перед жизнью. Именно для этой цели он вводит в «Войну и мир» персонаж Пьера Безухова. Среди прочего, он описывает психическое состояние и мысли Пьера Безухова, который после сватовства Андрея Болконского к Наташе Ростовой впал в депрессию. Л.Н.Толстой пишет, что «..Иногда Пьер вспоминал о слышанном им рассказе о том, как на войне солдаты, находясь под выстрелами в прикрытии, когда им делать нечего, старательно изыскивают себе занятие, для того, чтобы переносить опасность. И Пьеру все люди представлялись такими солдатами, спасающимися ОТ ЖИЗНИ: кто честолюбием, кто картами, кто писанием законов, кто женщинами, кто игрушками, кто политикой, кто охотой, кто вином, кто государственными делами. Нет ни ничтожного, ни важного, все равно; только бы спастись от нее, как умею! – думал Пьер. – Только бы не видеть ее, эту страшную ее» (Война и мир. Собр. Соч. в 12 т., т.4., с. 307.).

Задолго до Л.Н.Толстого Б.Паскаль писал о проблеме страха перед жизнью: «Я не знаю ни того, кто меня создал, ни того, что есть этот мир, ни того, что он есть я сам. Я в страшном невежестве, незнании всех вещей ; я не знаю, что есть моя жизнь, что есть мои чувства, что есть моя душа – сама часть меня, которая думает то, что я говорю, которая размышляет обо всем и о себе самой и познает себя не лучше, чем все остальное. Я вижу эти страшные пространства Вселенной, охватывающие меня, и я вижу себя связанным в одном углу этой неизмеримой бесконечности и не знаю, почему я именно в этом месте, а не в другом и почему тот отрезок времени, который называется жизнью, привязан именно к этой, а не к другой точке вечности, которая мне предшествовала и которая будет после меня. Я вижу кругом только бесконечности, которые меня охватывают, я как тень, которая длится одно мгновенье и не возвращается» (PaskalB. Oeuvres. V. 1-14.-Paris, 1904-1914; V. 8,9. – Paris , 1908.)

А совсем недавно, тридцать лет назад, выдающийся исследователь Глобализации, А.Тоффлер объяснил появление страха перед Будущим: «Под влиянием новых переживаний и ощущений психически здоровый человек перестает отличать реальное от искусственного. Почва уходит у него из под ног, ибо само определение нормальной психики, нормальной жизни перестает считаться нормальным. Поток изменений вносит невиданные осложнения в жизни людей, которые становятся жертвами футурошока. В будущем человека ждет мир, в котором нет ничего общего с тем миром, к которому он привык……Если бы только одна техника сорвалась с цепи, то и тогда наше положение было бы достаточно трудным. Смертельная опасность состоит в том, что и другие социальные процессы бросили узду и бешено мчатся в неизвестном направлении, отказываясь подчиниться всем нашим попыткам управлять ими.» (Toffler A. Future Shock. – L., 1971).

Апатия недооценивается окружающими, как разновидность легко прогоняемой блажи бездельника. Или как лень, не представляющая опасности никому, кроме близких людей. По данным авторов Интернета, это совершенно неверно, потому что апатия – одновременно: государственная проблема и признак заболевания человека. Когда в апатию впадают массы людей, тогда в апатию впадает страна, тогда она выпадает из мирового процесса глобальных изменений, уходя с мировой исторической арены. Апатия в переводе с греческого — бесстрастность, т.е. состояние, характеризующееся эмоциональной пассивностью, безразличием, уплощением чувств, равнодушием к событиям окружающей действительности и ослаблением побуждений и интересов. Филологи определяют скуку, как бесстрастие, бесчувствие, равнодушие, безучастие, безучастность, невозмутимость, холодность, постылость, косность, вялость, лень, «обломовщину».

На опасность апатии для общества указал Э.Дюркгейм. Он связывал ее с аномией для объяснения отклоняющегося поведения (самоубийство, апатии и разочарования). При достаточно резкой смене общественных идеалов и морали определенные социальные группы перестают чувствовать свою причастность к данному обществу, происходит их отчуждение, новые социальные нормы и ценности отвергаются членами этих групп, в том числе социально декларируемые образцы поведения, а вместо конвенциональных средств достижения индивидуальных или общественных целей выдвигаются собственные (в частности, противоправные).

Скука ошибочно относится к бытовой проблеме. Очень немногие психологи в редких сообщениях в Интернете сообщают о своем внимании к этому феномену. Они пишут, что на эту ошибку указывал еще Шопенгауэр, утверждавший, что в жизни мы постоянно балансируем между горем и скукой. Специалисты считают, что счастье, видимо, располагается где - то посередине: чтобы и острота новых впечатлений не начинала приносить невыносимую боль, а в то же время и чтобы скука не заедала до смерти. Многие исследователи указывают на важность реплики Шопенгауэра о том, что чем глубже горе, тем дольше будет длиться скука. Именно скука останавливает общественные, исследовательские, личные процессы, приводя к стагнации во всех областях жизни общества. Человек интуитивно пытается бороться со скукой, которая ведет к деградации его личности, к сползанию к примитивным и преступным формам поведения.

Влияние скуки на человека, к сожалению, недооценивалось даже такими выдающимися отечественными психологами, как К.К.Платонов. Он определял скуку как психическое состояние, вызванное отсутствием интересных стимулов и проявляющееся в снижении уровня ясности сознания. Мы благодарны ему за указание на «снижение уровня ясности сознания». Но сейчас мы точно знаем, что неверно рекомендовать преодоление скуки «интересными стимулами». Именно эта ошибка отечественных психологов в способе преодоления скуки определяла организацию жизни общества в СССР, и была одной из причин его крушения. Тем не менее, и К.К.Платонов указывает, что «личности с богатым внутренним миром скука несвойственна».

Человек сложен, а проблема одиночества столь фундаментальна, и так мало известна, что политики никак не связывают ее с результатами своей «политической деятельности». Плодом деятельности политики является введенное Э. Дюркгеймом понятие социальной солидарности, под которой понимается состояние коллективной идеологической интеграции (10). Ныне в Петербурге, как и во всей России-2002 года, социальную солидарность заменила аномия - состояние беспорядка и незаконности. Дюркгеймом высказывалось предположение о том, что аномия появляется при быстрых социальных, экономических изменениях, нарушающих порядок в общественном устройстве. Опрокидывание общественных норм и потеря ограничений вызывают у людей такое чувство, что они оказались в пространстве без ориентиров. Не имея ориентиров, люди устают от существования. Их усилия становятся бесполезными, жизнь теряет ценность, и наступает анемичное саморазрушение.

Чтобы понять мощность давления одиночества на человека, полезно вспомнить свои собственные чувства, как это делали такие выдающиеся люди, как Бертран Рассел. Он писал, что все детство он испытывал сильное чувство одиночества и тщетно надеялся встретить человека, с которым мог бы поговорить. Природа, книги, а позже математика спасли его от глубокой подавленности. Если память отказывает, то можно довериться такому тонкому писателю, как О. де Бальзак, который писал: "Человека страшит одиночество. А из всех видов одиночества страшнее всего одиночество душевное. Отшельники древности жили в общении с богом, они пребывали в самом населенном мире, в мире духовном... Первая потребность человека, будь то прокаженный или каторжник, отверженный или недужный , - обрести товарища по судьбе. Жаждая утолить это чувство, человек расточает все свои силы, все свое могущество, весь пыл своей души. Не будь этого всепожирающего желания, неужто сатана нашел бы себе сообщников».

Образ новой России в глобальном изменяющемся мире характеризуется тем, что более всех изменилась Россия. Страна в очередной раз стала общественно-политической лабораторией мира, и приняла на себя первой все мыслимые глобальные испытания, которые могут выпасть на страну. Ни одна другая страна не проделала с собой такое количество изменений, и не разрушила традиционных стереотипов поведения, как Россия. Сегодня Россия, как никакая другая страна открыта для инноваций, и как никакая другая страна имеет силы для их принятия. Опыт России пригодится многим развитым странам, некоторые из которых уже вступили на путь глобальных испытаний.

Россия напоминает человека, прошедшего особые испытания, но возвращение которого прошло незамеченным для окружающих. Происходит это потому, что не решается задача формирования образа страны, имеющий полезный для всего мира опыт. А задача формирования образа России, понятного и полезного миру, не решается потому, что нет технологии этого труда.

Доклад может показаться сложным и трудным для технологического исполнения создания образа России, но это многократно проще, нежели формирование образа страны творческими гениями класса Льва Толстого, которых сегодня в стране нет. Главное препятствие в создании образа России для собственных граждан и для внешнего мира – упрощение задачи и метода до пределов, когда образ исчезает или искажается. Формирование образа страны – задача или для гениев класса Достоевского или для профессионалов современной российской науки. Но не для клерков организаций, продающих информацию.

Глобальные изменения в будущем столь масштабны, что ни одна страна и ни один город в мире не готов к их восприятию. Исчезнут одни и появятся другие отрасли производства. Станут бессмысленными самые современные технологии и их заменят новые, неизвестные сегодня. Одни, сегодня процветающие территории опустеют, а другие будут страдать от перенаселенности. Сегодняшние добродетели станут предметом насмешек, а вчерашние пороки станут условием успеха. Что случится - надо знать сейчас. Поэтому сегодня во всем мире говорят о необходимости «открыть себя заново», или «изобрести себя заново», хотя бы «осознать себя в новом мире». Одна тактика – лениво ждать развития событий, другая – инициативно формировать изменения с учетом своих интересов. Давно сказано: Будущее – не то, что идет к нам, а то, к чему идем мы.

Использованная литература

Профессор, д.психол.н.

Заведующий кафедрой политической психологии

Санкт-Петербургского государственного университета

Факс: 812 - 53 59 379

Teл. : 812 – 32-89 416

E-Mail: yuriev@robotek.ru
------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------

Александр Юрьев
Перспективы тетрасоциологии с точки зрения политической психологии

Настоящий анализ посвящен перспективам тетрасоциологии с позиций теории политической психологии. Достаточно беглого сравнения российской политической психологии и тетрасоциологии[1], чтобы обнаружить существенное совпадение теоретических конструкций, положенных в их основу. Причем обе дисциплины появились в России независимо друг от друга, и никакого влияния друг на друга не имели. Этот факт интересен сам по себе, как отражение российской научной тенденции рассматривать все исследуемые события системным образом. Причем это происходит не только в науках, изучающих общественное поведение человека, но и в науках естественных. Например, в химии — периодическая система Д. И. Менделеева, в физиологии – учение И. П. Павлова о высшей нервной деятельности и т.д. Не исключено, что системная школа российских исследований человека и общества получит такое же международное признание, как результаты работы химика Менделеева и физиолога Павлова. Тем более, что в мире трудно найти страну с таким опытом социально-политических катаклизмов, как Россия. Очевидно, что материала подлежащего анализу психологов и социологов так много, и он столь разнообразен, что без системного метода не может быть правильно понят и описан.

Для анализа и оценки основных выводов тетрасоциологии использованы базисные положения теории политической психологии, которые детально изложены в наших работах[2]. Предметом политической психологии является двустороннее взаимодействие политических явлений (война и мир, покорение космоса и забастовки и т.д.) и психологических феноменов (политические мышление, воля, восприятие и т.д.), вплетенных в глобальную сеть социальных и биологических факторов. Политическая психология изучает “политического” человека, рождающегося в процессе взаимодействия с властью. Определяющее значение для политики и политической психологии имеет социальная система, ресурсы жизнеобеспечения общества, процессы, структуры и состояния которой выделяются и раскрываются в социологии. В социальном пространстве-времени изменяются только исторические формы политического поведения и политической психологии, а их психологическая сущность остается константной. Адекватное понимание политической психологии возможно только в рамках системного подхода, который мы выражаем системой категорий «индивид, субъект, личность, индивидуальность», которая коррелирует с системой понятий “политическая активность, политический труд, политическая работа, и политическая деятельность», которые в совокупности формируют то, что именуется политическим поведением человека.

Политическая психология опирается на фундамент определенных выводов биологии, психологии, социологии и политологии. Человек в ней рассматривается наделенным такими неотъемлемыми и взаимоопосредующими качествами, свойствами или ресурсами как биологичность, психологичность, социальность, политичность. На основе психолого-политических феноменов политического поведения индивидов формируются психолого-политические явления: общественно-политические движения, партии, другие массовые явления.

Поиски инструмента для систематизации многообразного континуума политических феноменов и политической мысли привели к использованию четырехмерной модели Р. Мастерса[3] (1977), между четырьмя измерениями и экстремумами которой размещается все многообразие “поля” политической теории. Независимо от Р. Мастерса аналогичную четырехмерную модель, но ориентированную на принципы гармонии, развивал профессор Санкт-Петербургского государственного университета В. Ганзен[4] (1974). В глубине модели В. Ганзена находятся четыре философских базиса: пространство, время, информация, энергия, из которых возникает стремление к гармонии. В российской политической психологии системный анализ опирается на четырехмерные (тетрарные) базисные модели/матрицы Р. Мастерса и В. Ганзена, которые близки друг другу и дополняют друг друга. На основе сочетаний четырехмерных матриц Р. Мастерса и В. Ганзена, с одной стороны, строится классификация общественно-политических движений, а с другой, выделяются четыре базисных психологических носителя (базисные носители политической психологии): субъект, индивид, личность, индивидуальность по доминированию в поведении человека соответствующих свойств. Эти носители выражают принцип соотнесения политических явлений и психологических феноменов в политической психологии.

В соответствии с моделями Мастерса/Ганзена в политической психологии различаются четыре вида понимания: восстановление разрушенной информации, воспроизведение предшествующей информации, предвосхищение последующей информации и реализация предъявленной информации. На каждый вид понимания накладываются три критерия: эмоциональный, эмпирический и логический, что в итоге создает 12-ти мерную психологическую типологию понимания. Это значит, что каждое политическое явление имеет 12 типов понимания. В политической психологии принимается закон: структура психики человека определяет структуру деятельности субъектов политики. В системе психики В. А. Ганзена высшим интегратором психики признается сознание, которое дифференцируется на внимание и память, которые, в свою очередь, дифференцируются на перцепцию, аффект, волю и мышление.

В политической психологии структура политической деятельности соответствует психологической потребности человека в ориентации. Это значит, что в ней признается обусловленность политической деятельности системой потребностей человека, которые сводятся в четыре основные группы по Дж. Кнутсону. Группа ориентировочных потребностей стоит за политической деятельностью, которая и обслуживает эти потребности.

На основе перечисленных моделей строятся модели цикла интеллектуальной экспансии в политической деятельности (адекватной и неадекватной), системно-психологического анализа политической информации, влияния интеллектуальной экспансии на политическую стабильность общества и т.п.

Одной из важнейших гипотез политической психологии является понимание парламентской, вообще политической, деятельности в качестве одного из важнейших и необходимых видов общественно-полезного и производительного труда, который имеет свой предмет, продукт, средства, технологии, потребительную и меновую стоимость, обладает определенным содержанием и характером, имеет свою главную производительную силу в виде соответствующих людей, занятых политикой. Эта гипотеза позволяет понять механизм включения политики в общую систему жизнедеятельности общества, а также четыре возможных варианта его политического “расщепления”. Отсюда же следует вывод о четырех видах жизненного пространства человека: физическом, экономическом, правовом и информационном и соответствующих видах психологического пространства: эмоциональные, праксические, мотивационные и гуманитарные состояния. Их связь создает 16 типов психических состояний, изучаемых политической психологией, которые могут определенным образом измеряться для разных групп населения.

На основе теории политической психологии создаются основы для психолого-политического стратегического планирования, в том числе для разработки “Русского проекта”, а также для нового осмысления политической власти в эпоху глобализации и сетевого/информационного общества.

Таково в самом общем виде наше видение политической психологии, с позиций которого мы рассмотрим некоторые позитивные и негативные моменты тетрасоциологии.

К позитивным надо отнести прежде всего ее многомерность, а именно четырехмерность, на что указывает греческая приставка “тетра”. Политическая психология также, по сути, как по своим базовым моделям Мастерса/Ганзена, так и по большинству своих выводов также является четырехмерной. Принцип тетрарности является фундаментальным методологическим и гносеологическим принципом в обеих теориях, что делает их взаимодополнительными и создает основу для их конструктивного синтеза. Интересно, что эти разные теории из разных дисциплин развивались независимо друг от друга, а на нынешнем этапе открывается перспектива их междисциплинарного взаимодействия и взаимообогащения. Момент выпал как нельзя более благоприятный: политической психологии требуется системная многомерная социологическая платформа, а социологии требуется выход в психологию, использование психологического инструментария для своего влияния на жизнь, если она не хочет ограничиться чисто техническими социологическими опросами по узким и сиюминутным вопросам. Так что интерес у этих дисциплин обоюдный и их союз открывает перед каждой из них невиданные, “взрывные” перспективы. Поэтому к сравнению политической психологии и тетрасоциологии следует приглядеться внимательнее: в чем каждая из них имеет преимущества, и в чем недостатки. Это огромный вопрос. Из него мы сосредоточимся на нескольких аспектах.

Если в политической психологии выделяются четыре базовые категории: пространство, время, информация, энергия, то в тетрасоциологии первые две вынесены на уровень такой абстракции высшего порядка как “социальное пространство-время”, которое тождественно с социальным миром и охватывает все общественные явления. Социальное пространство-время четырехмерно по аналогии с физическим, но имеет специфически социальные измерения (оси координат): ресурсы, процессы, структуры, состояния. Из них первые три являются пространственными измерениями (осями координат), а состояния — временным. На следующем, более конкретном уровне абстракции, среди ресурсов общества выделяются четыре необходимых и достаточных: люди, информация, организация, вещи/энергия. Тем самым, информация и энергия, которые в политической психологии поставлены на один уровень с пространством и временем, в тетрасоциологии выступают константами лишь одного из пространственных измерений[5].

Другой важный для политической психологии момент тетрасоциологии составляет фундаментальная в ней категория “сфера”, которая используется для выражения наиболее крупных, вечных, необходимых и достаточных компонентов как общества (сферы общественного воспроизводства, сферы общественной жизни, сферы занятости и т.п.), так и человека. Эти сферы, различающиеся предметом, продуктом и технологиями, являются общими для человека и общества. Поскольку для человека и общества необходимы и достаточны четыре группы ресурсов: люди, информация, организация, вещи, постольку у человека и общества выделяются соответствующие четыре сферы их воспроизводства и четыре соответствующие сферные группы потребностей и способностей. Для общества эти сферы называются Л. М. Семашко, вслед за А. Тоффлером, так: социосфера, воспроизводящая людей, инфосфера, воспроизводящая информацию, оргсфера, воспроизводящая организации, техносфера, воспроизводящая вещи/энергию. Для человека эти сферы называются: характер, воспроизводящий людей (в том числе себя), сознание, воспроизводящее информацию (в том числе самосознание), воля, воспроизводящая организации (в том числе самоорганизацию), тело, воспроизводящее вещи/энергию (в том числе собственное тело/энергию). Сферы человека связаны со сферами общества соответствующими потребностями (входами) и способностями (выходами): гуманитарными, информационными, организационными, материальными/энергетическими.

По своей основной воспроизводственной занятости все население делится на четыре сферных класса, что не исключает смены занятости и классовой принадлежности[6]. При всей неоднозначности и спорности этой терминологии система сфер общества и человека, сферной занятости и сферных классов открывает перед политической психологией совершенно новые возможности. В соответствии с ними можно выделять сферы политики, сферы политической занятости, сферы социальной политической психологии, сферы индивидуальной политической психологии, психологию сферных классов и т.п.

Одним из важнейших понятий тетрасоциологии является понятие социальной гармонии, к которой стремятся сферы и сферные классы как к высшей, и никогда не достижимой, мере их равновесия, баланса и пропорциональности. Сферы и сферные классы подчиняются внутреннему закону гармонии, который противостоит закону дисгармонии отраслей и отраслевых, антагонистических классов. Аналогом этому в политической психологии является столь же вечное стремление к психической гармонии на уровне политического человека и политического общества, и преодоление в них отраслевой психической дисгармонии, разрушающей или искажающей индивидуальную и социальную психологию. Заслуга автора тетрасоциологии нам видится в том, что он нашел в сферах общества и человека, а также в сферных классах, в сферных потребностях и способностях фундаментальные элементы социальной и психологической гармонии. Если прежде рассуждения о гармонии, как правило, обходили ключевой вопрос элементов гармонии (“ЧТО способно гармонизироваться?”), то в тетрасоциологии он выдвигается на первый план. Тем самым, проблема социально-психологической гармонии из утопической переводится в разряд практически реализуемых, но остается весьма долгосрочной. Для системного движения к гармонии мир и человек еще не созрели, так как остаются все еще индустриально-отраслевыми. Однако, они постепенно становятся сетевыми и сферными, подходят к рубежной черте неизбежности гармонии и подготовили многие необходимые предпосылки для нее.

Очень важным для политической психологии является вывод тетрасоциологии о переходе от отраслевой к сферной (или “тетра”) демократии. Суть этой демократии состоит в том, что ее социальную основу составляют не традиционные для индустриального общества отраслевые классы, а сферные классы сетевого общества эпохи глобализации, различающиеся не по собственности, а по занятости. Эти классы, в силу своего равенства по занятости и стремления к гармонии, создают новое демократическое государство, построенное на равном представительстве сферных классов во всех ветвях государства. Глобальность сфер и сферных классов делает сферную демократию глобальной, освобождает ее от многих недостатков, присущих традиционной демократии[7]. Конечно, и в этой гипотезе тетрасоциологии можно усмотреть утопизм. Да, сегодня сферная демократия — утопия, но лет через 10-20-30 не станет ли она необходимостью и реальностью? Все в обществе начиналось с утопии: телевизор, самолет, компьютер и т.п. Для политической психологии идеи социально-психологической гармонии и глобальной сферной демократии могут быть примерами стратегического системного политического мышления на очень дальнюю перспективу, образцов которого, к сожалению, мы почти не имеем.

Недостатков у тетрасоциологии, с точки зрения политической психологии, более чем достаточно. Ограничимся основными. Во-первых, очень странно, что теория, претендующая на гармонию в качестве высшего социально-психологического идеала, не дает его развернутого исторического и логического исследования, как это сделал, например, В. А. Ганзен. (Тетрасоциология может без ущерба для своего содержания взять на вооружение теорию гармонии Ганзена.) Конечно, проблема гармонии чрезвычайно обширна и требует специальных исследований, а автор ограничил себя “самым общим” изложением своей теории. Однако, определение социальной гармонии как “равновесия, пропорции, баланса” сфер, сферных классов и сферной занятости, используемое в книге Л. Семашко, все-таки, явно недостаточно и требует более глубокого определения. В частности, требуется привлечение принципов гармонии, открытых В. Ганзеном, которые очень хорошо накладываются на сферы общества и человека в тетрасоциологии. Надеемся, что в последующем автор обратит внимание прежде всего на исправление именно этого недостатка.

Во-вторых, ключевым понятием тетрасоциологии и главным носителем (актором!) социальной гармонии в ней оказываются сферные классы. Выдвигая удовлетворительный критерий их различия — сферную занятость (т.е. основную занятость людей в какой-либо одной из четырех сфер общественного воспроизводства), автор не дает убедительного и развернутого механизма становления этих классов. Остается непонятным их превращение (и сама его возможность) из классов “в себе” как механических агрегатов профессиональных (или непрофессиональных) отраслевых групп, занятых в той или иной сфере, в новую общность “сферный класс”. Автор отдает себе отчет в том, что тут работают процессы самоидентификации, классового самосознания, самоорганизации, но он ничего не говорит об их содержании и специфике в начале нового века. Очевидно, что они совсем, или, почти совсем иные, чем в начале прошлого и позапрошлого веков на Западе или в России. Там и тогда формировались совсем другие, собственнические/пролетарские классы, а тут и сейчас автор говорит о формировании принципиально других классов. Как бы там ни было, это вопрос принципиально новый и чрезвычайно сложный. Он поставлен. Но удовлетворительного научного ответа на него нет, и, с нашей точки зрения, быть не может, в рамках только социологии, без политической психологии, потому что это вопрос в первую очередь именно психологический. Очень хорошо, что тетрасоциология вышла на политическую психологию, плохо, что она остановилась перед ней. Необходим синтез возможностей обеих теорий для решения фундаментальной проблемы становления новых классов в новую эпоху, что способно произвести переворот во всей системе социальных наук XXI века.

В-третьих, явным недостатком книги Л. Семашко, который он и сам признает, является практическое отсутствие эмпирической базы, за исключением численности сферных классов России. Ясно, что обширные эмпирические исследования по новой методике и в новых статистических показателях, предлагаемые тетрасоциологией, очень трудоемки и требуют больших финансовых затрат. Автор это осознает и подчеркивает именно для того, чтобы найти необходимые средства. Но, увы, не он один безуспешен в поиске средств для новых научных исследований.

В заключение хочется отметить, что эти и другие недостатки работы Л. Семашко не умаляют, на наш взгляд, основного ее достоинства — постановки новых, фундаментальных, социально-психологических проблем, открывающих принципиально новые теоретические и практические, в том числе политические, перспективы. Это обнадеживает, укрепляет веру в социальную науку, дает ориентир для работы молодежи. Автор сам подчеркивает, вся его книга есть поставка новых проблем, не более. Однако, как известно, хорошая постановка вопроса содержит уже половину ответа на него.

1 Семашко Л. М. Тетрасоциология: ответы на вызовы. СПбГТУ, 2002
2 Юрьев А. И., Ганзен В. А. Системное описание психических состояний, возникающих в процессе восприятия информации // Вестник Ленингр. Ун-та, 1987, Сер. 6, вып. 1, с.50-59; Юрьев А. И. Введение в политическую психологию. СПб., 1992; Он же. Русский Проект: претензии на будущее// Вестник политической психологии. 2002. № 2, с.20-23; Он же. Глобализация как новая форма политической власти, изменяющая человека и миропорядок // Россия: планетарные процессы. СПб, 2002, с.235-264; и др
3 Masters D. Roder. Human Nature and Political Thought // Human Nature in Politics. N.Y., 1977, p.69-110
4 Ганзен В.А. Восприятие целостных объектов. Л., 1974
5 Семашко Л. М. Указ. Соч., с. 37-55 и др.
6 Там же, с. 65-93 и др.
7 Там же, с.98-108, 154-157 и др.

Александр Иванович Юрьев, доктор психологических наук, профессор, заведующий кафедрой политической психологии СПб государственного университета

Читать больше: http://peacefromharmony.org/?cat=ru_c&key=172

Предисловие

Использованная литература

Александр Юрьев Перспективы тетрасоциологии с точки зрения политической психологии

Александр Юрьев
Перспективы тетрасоциологии с точки зрения политической психологии