Pepe Escobar. Russian Geoeconomics Tzar Sergey Glazyev Introduces the New Global Financial System. April 14, 2022: https://thecradle.co/Article/interviews/9135

Пепе Эскобар. Царь российской геоэкономики Сергей Глазьев представляет новую глобальную финансовую систему. 14 апреля 2022 г.:

https://peacefromharmony.org/?cat=ru_c&key=962

Sergey Glazyev. The US financial system full collapse. April 14, 2022:

In English and Russian: https://peacefromharmony.org/?cat=ru_c&key=962

Сергей Глазьев. Полный крах финансовой системы США. 14 апреля 2022 г.:

На английском и русском: https://peacefromharmony.org/?cat=ru_c&key=962

-------------------------

I cannot understand why loopholes for further evasion of monies is allowed?

http://johnhelmer.net/the-russian-revolution-of-2022-capitalism-in-one-country/

Diego Lucio Rapoport

diego.rapoport@gmail.com

Argentina

16-04-22

---------------

Russian Geoeconomics Tzar Sergey Glazyev Introduces the New Global Financial System

Pepe Escobar

April 14, 2022

Leading Russian economist Sergey Glazyev says a complete overhaul of the western-dominated global monetary and financial system is under works.
And the world's rising powers are buying into it. Photo Credit: The Cradle

Sergey Glazyev’s personal page:

https://peacefromharmony.org/?cat=ru_c&key=926

Sergey Glazyev is a man living right in the eye of our current geopolitical and geoeconomic hurricane. o­ne of the most influential economists in the world, a member of the Russian Academy of Sciences, and a former adviser to the Kremlin from 2012 to 2019, for the past three years he has helmed Moscow’s uber strategic portfolio as Minister in Charge of Integration and Macroeconomics of the Eurasia Economic Union (EAEU).

Glazyev’s recent intellectual production has been nothing short of transformative, epitomized by his essay Sanctions and Sovereignty and an extensive discussion of the new, emerging geoeconomic paradigm in an interview to a Russian business magazine.

In another of his recent essays, Glazyev comments o­n how “I grew up in Zaporozhye, near which heavy fighting is now taking place in order to destroy the Ukrainian Nazis, who never existed in my small Motherland. I studied at a Ukrainian school and I know Ukrainian literature and language well, which from a scientific point of view is a dialect of Russian. I did not notice anything Russophobic in Ukrainian culture. In the 17 years of my life in Zaporozhye, I have never met a single Banderist.”

Glazyev was gracious to take some time from his packed schedule to provide detailed answers to a first series of questions in what we expect to become a running conversation, especially focused to the Global South. This is his first interview with a foreign publication since the start of Operation Z. Many thanks to Alexey Subottin for the Russian-English translation.

The Cradle: You are at the forefront of a game-changing geoeconomic development: the design of a new monetary/financial system via an association between the EAEU and China, bypassing the US dollar, with a draft soon to be concluded. Could you possibly advance some of the features of this system – which is certainly not a Bretton Woods III – but seems to be a clear alternative to the Washington consensus and very close to the necessities of the Global South?

Glazyev: In a bout of Russophobic hysteria, the ruling elite of the United States played its last “trump ace” in the hybrid war against Russia. Having “frozen” Russian foreign exchange reserves in custody accounts of western central banks, financial regulators of the US, EU, and the UK undermined the status of the dollar, euro, and pound as global reserve currencies. This step sharply accelerated the o­ngoing dismantling of the dollar-based economic world order.

Over a decade ago, my colleagues at the Astana Economic Forum and I proposed to transition to a new global economic system based o­n a new synthetic trading currency based o­n an index of currencies of participating countries. Later, we proposed to expand the underlying currency basket by adding around twenty exchange-traded commodities. A monetary unit based o­n such an expanded basket was mathematically modeled and demonstrated a high degree of resilience and stability.

At around the same time, we proposed to create a wide international coalition of resistance in the hybrid war for global dominance that the financial and power elite of the US unleashed o­n the countries that remained outside of its control. My book The Last World War: the USA to Move and Lose, published in 2016, scientifically explained the nature of this coming war and argued for its inevitability – a conclusion based o­n objective laws of long-term economic development. Based o­n the same objective laws, the book argued the inevitability of the defeat of the old dominant power.

Currently, the US is fighting to maintain its dominance, but just as Britain previously, which provoked two world wars but was unable to keep its empire and its central position in the world due to the obsolescence of its colonial economic system, it is destined to fail. The British colonial economic system based o­n slave labor was overtaken by structurally more efficient economic systems of the US and the USSR. Both the US and the USSR were more efficient at managing human capital in vertically integrated systems, which split the world into their zones of influence. A transition to a new world economic order started after the disintegration of the USSR. This transition is now reaching its conclusion with the imminent disintegration of the dollar-based global economic system, which provided the foundation of the United States’ global dominance.

The new convergent economic system that emerged in the PRC (People’s Republic of China) and India is the next inevitable stage of development, combining the benefits of both centralized strategic planning and market economy, and of both state control of the monetary and physical infrastructure and entrepreneurship. The new economic system united various strata of their societies around the goal of increasing common wellbeing in a way that is substantially stronger than the Anglo-Saxon and European alternatives. This is the main reason why Washington will not be able to win the global hybrid war that it started. This is also the main reason why the current dollar-centric global financial system will be superseded by a new o­ne, based o­n a consensus of the countries who join the new world economic order.

In the first phase of the transition, these countries fall back o­n using their national currencies and clearing mechanisms, backed by bilateral currency swaps. At this point, price formation is still mostly driven by prices at various exchanges, denominated in dollars. This phase is almost over: after Russia’s reserves in dollars, euro, pound, and yen were “frozen,” it is unlikely that any sovereign country will continue accumulating reserves in these currencies. Their immediate replacement is national currencies and gold.

The second stage of the transition will involve new pricing mechanisms that do not reference the dollar. Price formation in national currencies involves substantial overheads, however, it will still be more attractive than pricing in ‘un-anchored’ and treacherous currencies like dollars, pounds, euro, and yen. The o­nly remaining global currency candidate – the yuan – won’t be taking their place due to its inconvertibility and the restricted external access to the Chinese capital markets. The use of gold as the price reference is constrained by the inconvenience of its use for payments.

The third and the final stage o­n the new economic order transition will involve a creation of a new digital payment currency founded through an international agreement based o­n principles of transparency, fairness, goodwill, and efficiency. I expect that the model of such a monetary unit that we developed will play its role at this stage. A currency like this can be issued by a pool of currency reserves of BRICS countries, which all interested countries will be able to join. The weight of each currency in the basket could be proportional to the GDP of each country (based o­n purchasing power parity, for example), its share in international trade, as well as the population and territory size of participating countries.

In addition, the basket could contain an index of prices of main exchange-traded commodities: gold and other precious metals, key industrial metals, hydrocarbons, grains, sugar, as well as water and other natural resources. To provide backing and to make the currency more resilient, relevant international resource reserves can be created in due course. This new currency would be used exclusively for cross-border payments and issued to the participating countries based o­n a pre-defined formula. Participating countries would instead use their national currencies for credit creation, in order to finance national investments and industry, as well as for sovereign wealth reserves. Capital account cross-border flows would remain governed by national currency regulations.

The Cradle: Michael Hudson specifically asks that if this new system enables nations in the Global South to suspend dollarized debt and is based o­n the ability to pay (in foreign exchange), can these loans be tied to either raw materials or, for China, tangible equity ownership in the capital infrastructure financed by foreign non-dollar credit?

Glazyev: Transition to the new world economic order will likely be accompanied by systematic refusal to honor obligations in dollars, euro, pound, and yen. In this respect, it will be no different from the example set by the countries issuing these currencies who thought it appropriate to steal foreign exchange reserves of Iraq, Iran, Venezuela, Afghanistan, and Russia to the tune of trillions of dollars. Since the US, Britain, EU, and Japan refused to honor their obligations and confiscated wealth of other nations which was held in their currencies, why should other countries be obliged to pay them back and to service their loans?

In any case, participation in the new economic system will not be constrained by the obligations in the old o­ne. Countries of the Global South can be full participants of the new system regardless of their accumulated debts in dollars, euro, pound, and yen. Even if they were to default o­n their obligations in those currencies, this would have no bearing o­n their credit rating in the new financial system. Nationalization of extraction industry, likewise, would not cause a disruption. Further, should these countries reserve a portion of their natural resources for the backing of the new economic system, their respective weight in the currency basket of the new monetary unit would increase accordingly, providing that nation with larger currency reserves and credit capacity. In addition, bilateral swap lines with trading partner countries would provide them with adequate financing for co-investments and trade financing.

The Cradle: In o­ne of your latest essays, The Economics of the Russian Victory, you call for “an accelerated formation of a new technological paradigm and the formation of institutions of a new world economic order.” Among the recommendations, you specifically propose the creation of “a payment and settlement system in the national currencies of the EAEU member states” and the development and implementation of “an independent system of international settlements in the EAEU, SCO and BRICS, which could eliminate critical dependence of the US-controlled SWIFT system.” Is it possible to foresee a concerted joint drive by the EAEU and China to “sell” the new system to SCO members, other BRICS members, ASEAN members and nations in West Asia, Africa and Latin America? And will that result in a bipolar geoeconomy – the West versus The Rest?

Glazyev: Indeed, this is the direction where we are headed. Disappointingly, monetary authorities of Russia are still a part of the Washington paradigm and play by the rules of the dollar-based system, even after Russian foreign exchange reserves were captured by the west. o­n the other hand, the recent sanctions prompted extensive soul searching among the rest of the non-dollar-block countries. western ‘agents of influence’ still control central banks of most countries, forcing them to apply suicidal policies prescribed by the IMF. However, such policies at this point are so obviously contrary to the national interests of these non-western countries that their authorities are growing justifiably concerned about financial security.

You correctly highlight potentially central roles of China and Russia in the genesis of the new world economic order. Unfortunately, current leadership of the CBR (Central Bank of Russia) remains trapped inside the intellectual cul-de-sac of the Washington paradigm and is unable to become a founding partner in the creation of a new global economic and financial framework. At the same time, the CBR already had to face the reality and create a national system for interbank messaging which is not dependent o­n SWIFT, and opened it up for foreign banks as well. Cross-currency swap lines have been already set up with key participating nations. Most transactions between member states of the EAEU are already denominated in national currencies and the share of their currencies in internal trade is growing at a rapid pace.

A similar transition is taking place in trade with China, Iran, and Turkey. India indicated that it is ready to switch to payments in national currencies as well. A lot of effort is put in developing clearing mechanisms for national currency payments. In parallel, there is an o­ngoing effort to develop a digital non-banking payment system, which would be linked to gold and other exchange-traded commodities – ‘stablecoins.’

Recent US and European sanctions imposed o­n the banking channels have caused a rapid increase in these efforts. The group of countries working o­n the new financial system o­nly needs to announce the completion of the framework and readiness of the new trade currency and the process of formation of the new world financial order will accelerate further from there. The best way to bring it about would be to announce it at the SCO or BRICS regular meetings. We are working o­n that.

The Cradle: This has been an absolutely key issue in discussions by independent analysts across the west. Was the Russian Central Bank advising Russian gold producers to sell their gold in the London market to get a higher price than the Russian government or Central Bank would pay? Was there no anticipation whatsoever that the coming alternative to the US dollar will have to be based largely o­n gold? How would you characterize what happened? How much practical damage has this inflicted o­n the Russian economy short-term and mid-term?

Glazyev: The monetary policy of the CBR, implemented in line with the IMF recommendations, has been devastating for the Russian economy. Combined disasters of the “freezing” of circa $400 billion of foreign exchange reserves and over a trillion dollars siphoned from the economy by oligarchs into western offshore destinations, came with the backdrop of equally disastrous policies of the CBR, which included excessively high real rates combined with a managed float of the exchange rate. We estimate this caused under-investment of circa 20 trillion rubles and under-production of circa 50 trillion rubles in goods.

Following Washington’s recommendations, the CBR stopped buying gold over the last two years, effectively forcing domestic gold miners to export full volumes of production, which added up to 500 tons of gold. These days the mistake and the harm it caused are very much obvious. Presently, the CBR resumed gold purchases, and, hopefully, will continue with sound policies in the interest of the national economy instead of ‘targeting inflation’ for the benefit of international speculators, as had been the case during the last decade.

The Cradle: The Fed as well as the ECB were not consulted o­n the freeze of Russian foreign reserves. Word in New York and Frankfurt is that they would have opposed it were they to have been asked. Did you personally expect the freeze? And did the Russian leadership expect it?

Glazyev: My book “The Last World War” that I already mentioned, which was published as far back as 2015, argued that the likelihood of this happening eventually is very high. In this hybrid war, economic warfare and informational/cognitive warfare are key theaters of conflict. o­n both of these fronts, the US and NATO countries have overwhelming superiority and I did not have any doubt that they would take full advantage of this in due course.

I have been arguing for a long time for replacement of dollars, euro, pounds, and yen in our foreign exchange reserves with gold, which is produced in abundance in Russia. Unfortunately, western agents of influence which occupy key roles at central banks of most countries, as well as rating agencies and key publications, were successful in silencing my ideas. To give you an example, I have no doubt that high-ranking officials at the Fed and the ECB were involved in developing anti-Russian financial sanctions. These sanctions have been consistently escalating and are being implemented almost instantly, despite the well-known difficulties with bureaucratic decision making in the EU.

The Cradle: Elvira Nabiullina has been reconfirmed as the head of the Russian Central Bank. What would you do differently, compared to her previous actions? What is the main guiding principle involved in your different approaches?

Glazyev: The difference between our approaches is very simple. Her policies are an orthodox implementation of IMF recommendations and dogmas of the Washington paradigm, while my recommendations are based o­n the scientific method and empirical evidence accumulated over the last hundred years in leading countries.

The Cradle: The Russia-China strategic partnership seems to be increasingly ironclad – as Presidents Putin and Xi themselves constantly reaffirm. But there are rumbles against it not o­nly in the west but also in some Russian policy circles. In this extremely delicate historical juncture, how reliable is China as an all-season ally to Russia?

Glazyev: The foundation of Russian-Chinese strategic partnership is common sense, common interests, and the experience of cooperation over hundreds of years. The US ruling elite started a global hybrid war aimed at defending its hegemonic position in the world, targeting China as the key economic competitor and Russia as the key counter-balancing force. Initially, the US geopolitical efforts were aiming to create a conflict between Russia and China. Agents of western influence were amplifying xenophobic ideas in our media and blocking any attempts to transition to payments in national currencies. o­n the Chinese side, agents of western influence were pushing the government to fall in line with the demands of the US interests.

However, sovereign interests of Russia and China logically led to their growing strategic partnership and cooperation, in order to address common threats emanating from Washington. The US tariff war with China and financial sanctions war with Russia validated these concerns and demonstrated the clear and present danger our two countries are facing. Common interests of survival and resistance are uniting China and Russia, and our two countries are largely symbiotic economically. They complement and increase competitive advantages of each other. These common interests will persist over the long run.

The Chinese government and the Chinese people remember very well the role of the Soviet Union in the liberation of their country from the Japanese occupation and in the post-war industrialization of China. Our two countries have a strong historical foundation for strategic partnership and we are destined to cooperate closely in our common interests. I hope that the strategic partnership of Russia and the PRC, which is enhanced by the coupling of the o­ne Belt o­ne Road with the Eurasian Economic Union, will become the foundation of President Vladimir Putin’s project of the Greater Eurasian Partnership and the nucleus of the new world economic order.

Original:

https://thecradle.co/Article/interviews/9135

Reprint:

https://www.unz.com/pescobar/exclusive-russian-geoeconomics-tzar-sergey-glazyev-introduces-the-new-global-financial-system/

------------------------------

Царь российской геоэкономики Сергей Глазьев представляет новую глобальную финансовую систему

Пепе Эскобар

14 апреля 2022 г.

Ведущий российский экономист Сергей Глазьев говорит, что идет полная перестройка мировой валютно-финансовой системы, в которой доминирует Запад. И растущие державы мира покупаются на это.

Сергей Глазьев — человек, живущий прямо в эпицентре нашего нынешнего геополитического и геоэкономического урагана. Один из самых влиятельных экономистов мира, член Российской академии наук и бывший советник Кремля с 2012 по 2019 год, последние три года он руководил сверхстратегическим портфелем Москвы в качестве министра по вопросам интеграции и Макроэкономика Евразийского экономического союза (ЕАЭС).

Недавняя интеллектуальная продукция Глазьева была не чем иным, как трансформацией, воплощенной в его эссе «Санкции и суверенитет» и подробном обсуждении новой формирующейся геоэкономической парадигмы в интервью российскому деловому журналу.

В другом своем недавнем эссе Глазьев комментирует, как «я вырос в Запорожье, возле которого сейчас идут тяжелые бои с целью уничтожить украинских нацистов, которых никогда не было на моей малой Родине. Я учился в украинской школе и хорошо знаю украинскую литературу и язык, который с научной точки зрения является диалектом русского. Ничего русофобского в украинской культуре не заметил. За 17 лет жизни в Запорожье я не встретил ни одного бандеровца».

Глазьев любезно выделил время в своем плотном графике, чтобы дать подробные ответы на первую серию вопросов в рамках того, что, как мы ожидаем, станет продолжительным разговором, особенно сосредоточенным на Глобальном Юге. Это его первое интервью зарубежному изданию с момента начала операции Z. Большое спасибо Алексею Субботину за русско-английский перевод.

The Cradle: Вы находитесь в авангарде геоэкономического развития, которое меняет правила игры: разработка новой валютно-финансовой системы через ассоциацию между ЕАЭС и Китаем в обход доллара США, проект которой скоро будет завершен. Не могли бы вы продвинуть некоторые черты этой системы, которая, конечно, не является Бреттон-Вудской системой III, но кажется явной альтернативой вашингтонскому консенсусу и очень близкой к потребностям Глобального Юга?

Глазьев: В приступе русофобской истерии правящая элита США разыграла свой последний «козырный туз» в гибридной войне против России. «Заморозив» российские валютные резервы на депозитарных счетах западных центральных банков, финансовые регуляторы США, ЕС и Великобритании подорвали статус доллара, евро и фунта стерлингов как мировых резервных валют. Этот шаг резко ускорил продолжающийся демонтаж мирового экономического порядка, основанного на долларах.

Более десяти лет назад мы с коллегами на Астанинском экономическом форуме предложили перейти к новой глобальной экономической системе, основанной на новой синтетической торговой валюте на основе индекса валют стран-участниц. Позже мы предложили расширить базовую корзину валют, добавив около двадцати биржевых товаров. Денежная единица на основе такой расширенной корзины была математически смоделирована и продемонстрировала высокую степень устойчивости и стабильности.

Примерно в то же время мы предложили создать широкую международную коалицию сопротивления гибридной войне за глобальное господство, которую финансово-властная элита США развязала против стран, оставшихся вне ее контроля. Моя книга «Последняя мировая война: США начинают и проигрывают», изданная в 2016 году, научно объяснила природу этой грядущей войны и аргументировала ее неизбежность — вывод, основанный на объективных законах долгосрочного экономического развития. Основываясь на тех же объективных законах, в книге утверждалась неизбежность поражения старой господствующей власти.

В настоящее время США борются за сохранение своего господства, но так же, как ранее Британия, спровоцировавшая две мировые войны, но не сумевшая сохранить свою империю и свое центральное положение в мире из-за устаревания своей колониальной экономической системы, обречены на неудача. Британская колониальная экономическая система, основанная на рабском труде, уступила место структурно более эффективным экономическим системам США и СССР. И США, и СССР более эффективно управляли человеческим капиталом в вертикально интегрированных системах, разделявших мир на зоны своего влияния. Переход к новому мирохозяйственному порядку начался после распада СССР. Этот переход в настоящее время подходит к своему завершению с неизбежным распадом глобальной экономической системы, основанной на долларах, которая обеспечивала основу глобального господства Соединенных Штатов.

Новая конвергентная экономическая система, возникшая в КНР и Индии, представляет собой следующий неизбежный этап развития, сочетающий в себе преимущества как централизованного стратегического планирования и рыночной экономики, так и государственного контроля над денежной и физической инфраструктурой и предпринимательства. Новая экономическая система объединила различные слои их обществ вокруг цели увеличения общего благосостояния способом, который значительно сильнее, чем англо-саксонская и европейская альтернативы. Это главная причина, по которой Вашингтону не удастся победить в глобальной гибридной войне, которую он затевает.

Это также является основной причиной того, что нынешняя долларовоцентричная глобальная финансовая система будет заменена новой, основанной на консенсусе стран, присоединяющихся к новому мировому экономическому порядку.

На первом этапе перехода эти страны возвращаются к использованию своих национальных валют и клиринговых механизмов, подкрепленных двусторонними валютными свопами. На данный момент ценообразование по-прежнему в основном определяется ценами на различных биржах, выраженными в долларах. Эта фаза почти завершена: после того, как российские резервы в долларах, евро, фунтах и ​​иенах были «заморожены», маловероятно, что какая-либо суверенная страна продолжит накапливать резервы в этих валютах. Их непосредственная замена – национальные валюты и золото.

На втором этапе перехода будут задействованы новые механизмы ценообразования, не привязанные к доллару. Ценообразование в национальных валютах сопряжено со значительными накладными расходами, однако оно все же будет более привлекательным, чем ценообразование в «непривязанных» и коварных валютах, таких как доллары, фунты стерлингов, евро и иены. Единственный оставшийся кандидат в глобальные валюты — юань — не займет их место из-за его неконвертируемости и ограниченного внешнего доступа к китайским рынкам капитала. Использование золота в качестве эталона цены сдерживается неудобством его использования для платежей.

Третий и последний этап перехода к новому экономическому порядку будет включать создание новой цифровой платежной валюты, основанной на международном соглашении, основанном на принципах прозрачности, справедливости, доброй воли и эффективности. Я ожидаю, что разработанная нами модель такой денежной единицы сыграет свою роль на данном этапе. Такую валюту может выпускать пул валютных резервов стран БРИКС, к которому смогут присоединиться все заинтересованные страны. Вес каждой валюты в корзине может быть пропорционален ВВП каждой страны (например, по паритету покупательной способности), ее доле в международной торговле, а также населению и размеру территории стран-участниц.

Кроме того, корзина может содержать индекс цен на основные биржевые товары: золото и другие драгоценные металлы, основные промышленные металлы, углеводороды, зерно, сахар, а также воду и другие природные ресурсы. Чтобы обеспечить поддержку и сделать валюту более устойчивой, в надлежащее время могут быть созданы соответствующие международные резервы ресурсов. Эта новая валюта будет использоваться исключительно для трансграничных платежей и выдаваться участвующим странам на основе заранее определенной формулы. Вместо этого страны-участницы будут использовать свои национальные валюты для создания кредита, чтобы финансировать национальные инвестиции и промышленность, а также для государственных резервов. Трансграничные потоки операций с капиталом по-прежнему будут регулироваться национальными валютными правилами.

The Cradle: Майкл Хадсон специально спрашивает, что, если эта новая система позволяет странам Глобального Юга приостановить долларизированный долг и способность платить (в иностранной валюте), могут ли эти кредиты быть привязаны либо к сырью, либо, в случае Китая, к материальному владению акциями в капитальной инфраструктуре, финансируемой за счет иностранного недолларового кредита?

Глазьев: Переход к новому мирохозяйственному порядку, скорее всего, будет сопровождаться систематическим отказом от выполнения обязательств в долларах, евро, фунтах и ​​иенах. В этом отношении он ничем не будет отличаться от примера стран-эмитентов этих валют, которые посчитали целесообразным разворовать золотовалютные резервы Ирака, Ирана, Венесуэлы, Афганистана и России на сумму триллионов долларов. Поскольку США, Великобритания, ЕС и Япония отказались выполнять свои обязательства и конфисковали богатство других стран, хранившееся в их валюте, почему другие страны должны быть обязаны возвращать их и обслуживать свои кредиты?

В любом случае участие в новой экономической системе не будет стеснено обязательствами в старой. Страны Глобального Юга могут быть полноправными участниками новой системы вне зависимости от накопленных ими долгов в долларах, евро, фунтах стерлингов и иенах. Даже если бы они не выполнили свои обязательства в этих валютах, это не повлияло бы на их кредитный рейтинг в новой финансовой системе. Национализация добывающей промышленности также не вызовет сбоев. Кроме того, если эти страны зарезервируют часть своих природных ресурсов для поддержки новой экономической системы, их соответствующий вес в валютной корзине новой денежной единицы соответственно увеличится, обеспечив эту страну большими валютными резервами и кредитоспособностью. Кроме того, двусторонние своп-линии со странами-торговыми партнерами обеспечат им адекватное финансирование для совместных инвестиций и торгового финансирования.

The Cradle: В одном из ваших последних эссе «Экономика русской Победы» вы призываете к «ускоренному формированию нового технологического уклада и формированию институтов нового мирохозяйственного порядка». Среди рекомендаций вы указываете предложить создание «платежно-расчетной системы в национальных валютах государств-членов ЕАЭС», а также разработку и внедрение «самостоятельной системы международных расчетов в ЕАЭС, ШОС и БРИКС, которая могла бы устранить критическую зависимость от США управляемой системы SWIFT». Можно ли предвидеть согласованные совместные усилия ЕАЭС и Китая по «продаже» новой системы членам ШОС, другим членам БРИКС, членам АСЕАН и государствам Западной Азии, Африки и Латинской Америки? И не приведет ли это к биполярной геоэкономике — Запад против остальных?

Глазьев: Действительно, это то направление, в котором мы движемся. К сожалению, монетарные власти России по-прежнему остаются частью вашингтонской парадигмы и играют по правилам долларовой системы даже после того, как российские валютные резервы были захвачены Западом. С другой стороны, недавние санкции вызвали активную переоценку ценностей среди остальных стран, не входящих в долларовый блок. Западные «агенты влияния» по-прежнему контролируют центральные банки большинства стран, вынуждая их проводить самоубийственную политику, предписанную МВФ. Однако такая политика на данный момент настолько явно противоречит национальным интересам этих незападных стран, что их власти проявляют все большую обоснованную озабоченность финансовой безопасностью.

Вы правильно выделяете потенциально центральные роли Китая и России в генезисе нового мирохозяйственного порядка. К сожалению, нынешнее руководство ЦБ РФ остается в ловушке интеллектуального тупика вашингтонской парадигмы и не может стать партнером-основателем в создании новой глобальной экономической и финансовой системы. В то же время ЦБ уже был вынужден столкнуться с реальностью и создать национальную систему межбанковского обмена сообщениями, не зависящую от SWIFT, а также открыть ее для иностранных банков. Линии валютных свопов уже установлены с ключевыми странами-участницами. Большинство операций между государствами-членами ЕАЭС уже номинированы в национальных валютах, и доля их валют во внутренней торговле растет быстрыми темпами.

Аналогичный переход происходит в торговле с Китаем, Ираном и Турцией. Индия указала, что готова перейти и на расчеты в национальных валютах. Большое внимание уделяется развитию расчетных механизмов для расчетов в национальной валюте. Параллельно ведется работа по разработке цифровой небанковской платежной системы, которая будет привязана к золоту и другим биржевым товарам — «стейблкоинам».

Недавние санкции США и Европы, введенные в отношении банковских каналов, вызвали быстрый рост этих усилий. Группе стран, работающих над новой финансовой системой, нужно только объявить о завершении структуры и готовности новой торговой валюты, после чего процесс формирования нового мирового финансового порядка еще больше ускорится. Лучшим способом добиться этого было бы анонсирование на регулярных встречах ШОС или БРИКС. Мы работаем над этим.

The Cradle: Это был ключевой вопрос в дискуссиях независимых аналитиков на Западе. Советовал ли российский Центральный банк российским производителям золота продавать свое золото на лондонском рынке, чтобы получить более высокую цену, чем российского правительства или Центрального банка? Разве не предполагалось, что грядущая альтернатива доллару США должна будет основываться в основном на золоте?Как бы вы охарактеризовали случившееся? Какой практический ущерб это нанесло российской экономике в краткосрочной и среднесрочной перспективе?

Глазьев: Монетарная политика ЦБ, проводимая в соответствии с рекомендациями МВФ, была разрушительной для российской экономики. Совокупные бедствия «заморозки» около 400 миллиардов доллароввалютных резервов и более триллиона долларов, выкаченных олигархами из экономики в западные офшоры, произошли на фоне столь же катастрофической политики ЦБ, которая включала чрезмерно высокие реальные ставки в совокупности. с управляемым плавающим курсом. По нашим оценкам, это привело к недоинвестированию около 20 трлн рублей и недопроизводству товаров примерно на 50 трлн рублей.

Следуя рекомендациям Вашингтона, ЦБР прекратил закупки золота в течение последних двух лет, фактически вынуждая отечественных золотодобытчиков экспортировать полные объемы добычи, что составило до 500 тонн золота. В наши дни ошибка и вред, который она причинила, очень очевидны. В настоящее время ЦБ РФ возобновил закупки золота и, будем надеяться, продолжит проводить разумную политику в интересах национальной экономики, а не «прицеливаться на инфляцию» в интересах международных спекулянтов, как это было в последнее десятилетие.

The Cradle: С ФРС и ЕЦБ не консультировались по поводу замораживания российских валютных резервов. Ходят слухи в Нью-Йорке и Франкфурте, что они были бы против, если бы их попросили. Вы лично ожидали заморозки? И сделали руководству России рекомендации, на что ему рассчитывать?

Глазьев: Моя книга «Последняя мировая война», о которой я уже упоминал, которая была опубликована еще в 2015 году, утверждала, что вероятность того, что это в конечном итоге произойдет, очень высока. В этой гибридной войне экономическая война и информационно-когнитивная война являются ключевыми театрами конфликтов. На обоих этих фронтах США и страны НАТО имеют подавляющее превосходство, и я не сомневался, что они со временем в полной мере этим воспользуются.

Я давно ратую за замену долларов, евро, фунтов и иен в наших валютных резервах золотом, которое в изобилии добывается в России. К сожалению, западным агентам влияния, занимающим ключевые роли в центральных банках большинства стран, а также рейтинговым агентствам и ключевым изданиям, удалось заставить замолчать мои идеи. Чтобы привести вам пример, я не сомневаюсь, что высокопоставленные чиновники в ФРС и ЕЦБ были причастны к разработке антироссийских финансовых санкций. Эти санкции последовательно ужесточаются и вводятся практически мгновенно, несмотря на известные сложности с бюрократическим принятием решений в ЕС.

The Cradle:: Эльвира Набиуллина переутверждена на посту главы ЦБ РФ. Что бы вы сделали по-другому, по сравнению с ее предыдущими действиями? Каков главный руководящий принцип в ваших различных подходах?

Глазьев: Разница между нашими подходами очень проста. Ее политика является ортодоксальным воплощением рекомендаций МВФ и догм вашингтонской парадигмы, а мои рекомендации основаны на научном методе и эмпирических данных, накопленных за последние сто лет в ведущих странах.

The Cradle: российско-китайское стратегическое партнерство становится все более нерушимым, что постоянно подтверждают сами президенты Путин и Си. Но против него бушуют не только на Западе, но и в некоторых российских политических кругах. В этот чрезвычайно сложный исторический момент насколько надежен Китай как всесезонный союзник России?

Глазьев: Основой российско-китайского стратегического партнерства являются здравый смысл, общие интересы и многолетний опыт сотрудничества. Правящая элита США начала глобальную гибридную войну, направленную на защиту своего гегемонистского положения в мире, нацелившись на Китай как ключевого экономического конкурента и Россию как ключевую противовесную силу. Изначально геополитические усилия США были направлены на создание конфликта между Россией и Китаем. Агенты западного влияния пропагандировали в наших СМИ ксенофобские идеи и блокировали любые попытки перехода на расчеты в национальных валютах. С китайской стороны агенты западного влияния подталкивали правительство к тому, чтобы оно подчинялось требованиям интересов США.

Однако суверенные интересы России и Китая логически обусловили их растущее стратегическое партнерство и сотрудничество в целях противодействия общим угрозам, исходящим из Вашингтона. Тарифная война США с Китаем и война финансовых санкций с Россией подтвердили эти опасения и продемонстрировали явную и реальную опасность, с которой сталкиваются наши две страны. Общие интересы выживания и сопротивления объединяют Китай и Россию, и наши две страны во многом экономически симбиотичны. Они дополняют и усиливают конкурентные преимущества друг друга. Эти общие интересы сохранятся в долгосрочной перспективе.

Китайское правительство и китайский народ очень хорошо помнят роль Советского Союза в освобождении их страны от японской оккупации и в послевоенной индустриализации Китая. Наши две страны имеют прочную историческую основу для стратегического партнерства, и нам суждено тесно сотрудничать в наших общих интересах. Надеюсь, что стратегическое партнерство России и КНР, усиленное сопряжением «Одного пояса, одного пути» с Евразийским экономическим союзом, станет основой проекта Президента Владимира Путина Большого евразийского партнерства и ядром нового мировой экономический порядок.

Перевод статьи на русский язык и подчеркивания в ней Льва Семашко.

------------------------------

Комментарии, выдержки ключевые.

Гениально, блестящая во всех отношениях статья!!!

МГМС нужен мобилизационный, сверхнапряженный сценарий ускоренного развития и практического применения в гибридной инфовойне, чтобы победить Запад.

«В этой гибридной войне экономическая война и информационно-когнитивная война являются ключевыми театрами конфликтов. На обоих этих фронтах США и страны НАТО имеют подавляющее превосходство, и я не сомневался, что они со временем в полной мере этим воспользуются.»

-На фронте информационно-когнитивной войны это преимущество нейтрализуется МГМС (Меганаукой Глобального Мира Сферонов), которой Западу ровно НЕЧЕГО противопоставить, и которая «вчистую», интеллектуально ненасильственно победит/трансформирует его Четвертый Рейх в часть Глобального мира без оружия и гонки вооружений. Во что превратятся США и Запад в целом без них и без доминирования доллара, которому пришел конец, через 10-30 лет представить не трудно. Не Россия их, а они будут догонять Россию и БРИКС/ЕАЗЭС!

-------------------------

Мировое признание «Меганауки Глобального Мира Сферонов» (МГМС) Сфероники